«Об этом тоже необходимо писать…важно то, как о них писать, потому что можно представить это, как некое психическое отклонение, а можно, как людей, оказавшихся в сложной ситуации»
Журналистика во все времена являлась источником информации, мнений, новых взглядов. Известно много случаев, когда проблемы людей решались лишь в тот момент, когда СМИ говорило об этом на всю страну, мир, это вызывало общественный резонанс. «Не такие как все» были всегда, но понятие «гендер» появилось лишь в 1958 году. С тех пор появилось множество новых терминов и «новых» людей. Однако общество до сих пор не все понимает и не все принимает. О том, как СМИ может стать связующим звеном между «не такими людьми» и обществом и почему об этом важно не молчать, рассказала автор гендерных и квир-исследований, феминистка Дарья Борисовна Вершинина – кандидат исторических наук,
доцент кафедры всеобщей истории Пермского государственного национального исследовательского университета, научный ру ководитель Центра гендерных исследований
Как вы считаете, может ли журналистика влиять на гендерный порядок в обществе?
— Да, конечно, потому что журналисты могут привлекать внимание к общественно значимым и социальным проблемам. Чем больше этого внимания, тем сегодня активнее можно что-то поменять. Есть конкретные примеры, когда постоянные обращения журналистов к той или иной теме способствовали изменению ситуации. Возьмем, к примеру, проблему
домашнего насилия. После того, как в России семейные побои были декриминализированы (исключение из уголовного закона тех деяний, которые не представляют в данное время общественной опасности. Такие деяния могут быть переведены в административные проступки, гражданские деликты или вообще не рассматриваться как правонарушения – прим.автора), уровень домашнего насилия и домашней агрессии растёт. Один из последних случаев – это история с семейством Грачёвых, когда муж увёз жену в лес и отрубил ей кисти рук. Об этой истории писали во всех СМИ, проводили программы на ТВ, благодаря последовательному привлечению внимания к этой проблеме, муж был лишен родительских прав. Хотя обычно в таких делах сохранение за мужчиной родительских прав смягчает ему приговор, т.е. если он несет еще ответственность перед детьми, то ему дают меньше срок. Если журналисты будут говорить о том, что это недопустимо, то преступники смогут понести реальное наказание, т.к. адвокатам будет действовать легче. Благодаря тому, что в СМИ не замалчиваются подобные новости как что-то неприятное, сознание общественности начинает постепенно меняться.
А что касается тем о представителях ЛГБТ - сообществ?
— Об этом тоже необходимо писать, поскольку, когда мы говорим о проблемах сексуальной ориентации и тем более о проблемах гендерной идентичности, о положении трансгендерных людей, важно то, как о них писать, потому что можно представить это, как некое психическое отклонение, а можно, как людей, оказавшихся в сложной ситуации, которых к тому же дискриминирует общество. Очень здорово, когда СМИ публикуют от первого лица истории людей, которые находятся в процессе перехода (transition). Раньше это называлось «сменой пола», но сегодня этот термин считается не очень корректным, потому что для трансгендерного человека это не смена пола, это возвращение к своей идентичности, приведение тела в соответствие. Важно писать об этом, но еще стоит обращать внимание на терминологию, употреблять корректные слова. Если создается текст о представителе ЛГБТ-сообщества со своей историей, проблемами, то многие читатели начинают понимать, что это такой же человек. У нас в Перми интернет - журнал «Звезда» (zvzda.ru) очень активно публикует тексты о самых разных людях, которые отличаются от того, что наше общество привыкло считать «нормой». Это могут быть люди, не желающие иметь детей, представители ЛГБТ, люди с неожиданными хобби и другие.
В нашей стране есть закон о «пропаганде гомосексуализма несовершеннолетним». Получается, подросткам не нужно об этом знать?
— Подросткам больше всего на самом деле это нужно, но к сожалению наше законодательство закрывает или запрещает те ресурсы, которые работают с подростками. Вспомнить хотя бы проект Елены Климовой «Дети 404» (Российский общественный интернет-проект поддержки гомосексуальных, бисексуальных и трансгендерных подростков – прим.автора), у неё есть группа вконтакте, где подростки анонимно публикуют свои истории. Это ведь тоже можно назвать одним из форматов донесения информации, возможности высказаться, но их постоянно закрывают, потом
они снова открываются. Нужно понимать, что в этой группе нуждаются подростки, которые ощущают себя одинокими и непонятыми, может они находятся в какой-нибудь небольшой деревушке, где об этом ничего неизвестно. И интернет для них становится единственным пространством, где подросток может получить информацию, понимание, помощь, а также обратную связь.
Многие критикуют и не согласны с этим законом, а как вы относитесь к нему?
— Конечно, отрицательно. Россия с таким опытом не первая страна, в Великобритании, например, был идентичный закон, который просуществовал 13 лет и в 2001 году был отменён. И именно опыт других стран показывает, что этот закон не способствует сокращению представителей ЛГБТ -сообществ. Все уже более или менее понимают, что невозможно убедить стать геем или лесбиянкой. Любой ребёнок, подросток в дальнейшем сам выбирает свою ориентацию независимо от того, гетеросексуальные родители у него или нет. Есть более или менее фиксированная цифра: в каждой стране и в целом в человеческой популяции количество представителей ЛГБТ-сообществ – примерно 4%. И независимо от того, действует или нет закон, люди всё равно остаются в своей ориентации, которую выбрали сами. С другой стороны, это позволяет развиваться преступлениям на почве ненависти. Не так давно в Перми в центре городской культуры Пермская ЛГБТ организация «Радужный мир» представила результаты мониторинга преступлений на почве ненависти в отношении ЛГБТ-сообществ за 2018 год.
«Респонденты сообщили о 60 случаях нарушения прав ЛГБТ по признаку сексуальной ориентации и гендерной идентичности (СОГИ). 4 случая не включены в доклад, т.к. произошли ранее указанного периода мониторинга либо содержали противоречивые данные. Таким образом, в доклад вошли 56 случаев дискриминации и преступлений ненависти. По шести делам имеются обращения граждан в надзорные, правоохранительные органы и иные органы власти. По трем правонарушениям имеются решения суда» (источник: сайт пермской ЛГБТ группы https://rainboworldperm.org/monitoring2017-2018 ; за дополнительной информацией по мониторингу обращаться на указанный сайт)
Студентов, как правило, редко либо вообще не знакомят с гендерными исследованиями, но, возможно, вам известен опыт обучения гендерной журналистике за границей?
— К сожалению, именно о журналистике я ничего не могу сказать. Но знаю, что у историков в западных университетах есть курсы по гендеру, по сексуальности. Они чаще всего элективные, т.к. у них немного другая модель образования (к ней мы движемся), то есть большую часть курсов ты выбираешь сам, по желанию.
Проект «GENDER GAZETA» – это первый опыт написания гендерных текстов у студентов, насколько актуальны, выбранные темы?
— Вы подняли очень разнообразные и интересные темы. Например, тема неженских профессий. В нашей стране существует целый список из 456 профессий, куда женщины не допускаются. Это актуально, потому что позиция ООН, других международных организаций в том, что такого списка быть не должно, т.к. он напрямую связан с гендерными стереотипами, с преставлением о том, что женщина обаятельно должна родить ребёнка и поэтому её здоровью ничего не должно угрожать, но родить или не родить, работать или не работать на тяжелом производстве – это самостоятельный выбор каждого человека. С одной стороны, получается, что тяжелая, физическая работа закрепляется за мужчинами, а с другой стороны – женщина, которой совершенно не интересно рожать детей. Женские организации сейчас постоянно бьются за то, чтобы этот список отменить. Наше государство вообще любит решать за людей… Например, за мужчин оно решает, что все очень хотят пойти в армию, или за женщин, что им не стоит делать аборт. В Польше, например, аборты всё еще запрещены, но статистика говорит о том, что их количество не сокращается, просто их начинают делать подпольно. Или выезжая за границу, в ближайшую страну, где аборты можно делать (польки едут в Калининград). Ваши тексты о профессиях, домашнем насилии и однополых парах актуальны и нужны, потому что люди с такими проблемами
чаще вынуждены скрываться, и рассказать о них правду и донести до масс могут СМИ.
Один из текстов про стереотипное мышление журналистов, а как вы считаете, действительно ли у журналистов стереотипное мышление?
— У любого человека существует стереотипное мышление. Мне кажется, что это здорово, когда ты начинаешь в какой-то момент сам себя ловить на этих стереотипах. Это нормально, когда человек эволюционирует и меняет свои взгляды, мы же воспитываемся не в вакууме, мы воспитываемся тем обществом, в котором эти стереотипы живут. В любом журналисте с детства эти стереотипы есть: «Не плачь, ты же мужчина!», «А ты, девочка, принцесса!». Они же с детского сада начинают навязываться нам. И поэтому, когда ты вырастаешь и к 18 годам выбираешь журналистику или любую другую профессию, понятно, что в мозгу у тебя сидят эти стереотипы. Другое дело, что журналист должен нести большую ответственность за все что он говорит, равно как, например, и педагог, т.е. когда ты открываешь рот или пишешь что-то, ты должен понимать, как этот текст или речь отразится на положении людей. Поэтому, когда журналист начинает рефлексировать по поводу того, как, что он говорит, и использует термины – это здорово.
Как вы думаете, на какие гендерные проблемы нужно обратить внимание именно пермским СМИ?
— Мне кажется, что основная проблема всё-таки это та, которая касается жизни и здоровья людей, например, тема домашнего насилия актуальна для огромного количества пермских семей. В Перми сложно получать помощь в таких кризисных ситуациях, т.е. у нас нет частного кризисного центра, но есть определенные благотворительные организации, которые могут оказывать поддержку женщинам, но эти организации не работают адресно. Многие из этих организаций нацелены на сохранение семьи, при этом они занимаются очень важными, полезными делами, но часто бывает, что в абьюзивных семьях (характеризуются использованием различных методов, с помощью которых осуществляется насилие над личностью партнера – прим. автора), когда муж – абьюзер бьет тебя, важно понять, что нельзя изменить эти отношения. Важно дать женщине возможность выйти из этих отношений, а выйти из них сложно, потому что «куда ты пойдешь»? У нас в министерстве социального развития Пермского края есть центр социальной адаптации, где женщина с детьми может получить койко-места на момент кризиса, но этих мест на пермский край – 16. Это означает, что дай бог, 5-6 женщин с детьми смогут получить временное убежище, но у других нет выхода.
Куда уходить женщине от мужа-абьюзера? Это важная тема, но у нас это не особо освещается. Ну и проблема представителей ЛГБТ-сообществ, которые регулярно испытывают по отношению к себе дискриминацию и ненависть.
Заканчивая интервью, Дарья Вершинина посоветовала журналистам продолжать писать на гендерные темы, т.к. они полезны и актуальны для современного читателя, но на текст ставить маркер 18+, чтобы
обезопасить себя от нарушения закона. За юридической помощью можно обратиться к пермской ЛГБТ организации «Радужный мир».
Автор: Ксения Сильвестрова